Полный церковнославянский словарь прот. Григория Дьяченко

- (др. рус.) = ущерб, урон. «Или надъ дѣломъ Живоначальныя Троицы подводъ или какую шъкоту учинятъ». А.Ю. 1614 г.

= скуфья.

= кожа, от корня sku или ku, заключающего в себе понятия покрова; греч. σκῦτος, лат. cutis – шкура (Чтения о языке, М. Мюллера, 288).

- см. выше шеломъ.

= шапочка, колпак.

= древнерусская монета; об ней мы находим упоминание в наших летописях, где сказано, что «въ 885 году, Радимичи даша Ольгови по шлягу, якоже и Козаромъ даяху»; в 965 г.: «сiя монета именуется щелягъ», именно как дань от плуга. Г. Л. Х. Бакмейстер в Ломоносовой истории переводит шляг-шиллинг, так как шелег имеет одинаковое значение со старым немецким словом schilling и теперь еще по-польски называется szelag. Произведение шелега от шиллинга кажется справедливым, так как конечный слог яг очевидно соответствует немецкому ing, наприм., варяг – Waging (Успенский, «Опыт повест. о древ. русск.», 1818 г., ч. II, стр. 649-650).

= польское дворянство

= чаша, блюдо.

- (др. русск.) = род корабля, др. норм. snekkja; древне-французское слово esneque и средневековое латинское isnechia также должны считаться заимствованными от норманнов. (См. Начало русск. государ. д-ра Томсена, изд. 1894 г. стр. 117).

= скворец; сканд. spak, которое в древности значило умный, мудрый, а ныне смирный, ручной; оттуда нар. норв. spekt = способность говорить (в старину мудрость). Срав. англ. to speak – говорить, и древ. нем. spacht – говор, крик, птичье, пение; голланд. spekt – дятел (Филолог. разыск. Я. Грота, изд. 4, стр. 443-444).

= сильно уколоть кого словами (Дополн. К Оп. Обл. Сл.). «Онъ при всѣхъ, чтобъ дать важность своей гордости, не устыдился меня шпетить». (Сочин. Державина, т. V, стр. 843).

- (немецк.) = потешник. В «Кормчей» 1284 г. говорится, между прочим, «о шпильманѣхъ и глумцiхъ». «Немецкое слово «шпильманъ» дошло к славянам, может быть, еще в X или XI веке с приходившими от немцев скоморохами»; так замечает Востоков в своем словаре, приводя еще следующие выражения: из Прол. XV в., апр. 17: в тоиж день страсть стго мученика Ардалеона ш᾿пил᾿мана игреца», и из «Златостр.» XVI в.: «аще бы быша шпил᾿мани iнiи игреци вiдѣли свое ремество бес прибытка». Название «шпильманъ» для нас тем любопытнее, что может быть оно оставило за собою след в языке, в сокращенной народной форме «шпынь»; слово это часто является в нашей литературе прошлого века и еще в начале нынешнего, в смысле «балагуръ, насмѣшник»; оно дало от себя производные; «шпынство, шпынять». Академический словарь под словом «шпынь» приводит следующее место из одного документа 1636 года о прекращении в московских церквах разного рода бесчинств: «во время же святаго пѣнiя ходятъ по церквамъ шпыни, съ безстрашiемъ, человѣкъ по десятку и болши, и отъ нихъ въ церквахъ великая смута и мятежъ» (Акты археогр. эксп. III, 40); при чем рассматриваемое название объяснено словами: «шутъ, балагуръ». Так переводит славянский словарь Алексеева и само слово «шпилманъ», прибавляя из «Кормчей» еще и глагол «шпилманити». Академия же, а за нею Даль, дополняют примеры на слово «шпынь» пословицею: «шутъ не шутъ, а хорошiй шпынь». Даль сближает это имя с словом «шпень» (шпенек), «шпинь», но едва-ли справедливо, так как последнее очевидно само в родстве с латинским spina (нечто острое, шип) и по своему значению слишком далеко от первоначального понятия, связанного с названием (= шутник, балагур). Что это слово вернее производить от «шпильманъ», можно заключить из попадающегося в нашей письменности древнего сокращения немецкого термина в «шпиль»: оно приведено Миклошичем в словаре его, с объяснением: histrio, в выражении «ласкавьци, шьпилѥве, праздьнословци», где второе название не что иное, как урезанное «шпильманъ». Приспособляясь к русской фонетике, «шпиль» легко могло обратиться в «шпынь»; даже в коренных русских словах и нередко переходит в ы, а л и н могут заменять друг друга (срав. для примера «скрыпка» вм. скрипка и «маненько» вм. маленько). Замечательно, что в русском, как и вообще в славянских языках, недостает своих слов для обозначения людей, у которых ремесло потешать других; в св. писании употреблено слово «смѣхотворство» (Еф. 5:4), составленное из «смѣхотворъ»; в древней письменности встречается еще: «глумецъ, игрецъ, лицедѣй», но все это искусственно составленные слова; гораздо более распространены в языке названия иностранного происхождения: «шпынь, скоморохъ, скомрахъ (от готск. scamari, срав. сканд. skämta – шутить), балагуръ, гаеръ (нем. Geiger), паяцъ (французск. paillasse), наконец, фокусникъ, штукарь». Но что такое были собственно немецкие «шпильманы»? Шпильманы составляли в средние века обширный класс бездомных людей, которые, странствуя, забавляли народ всякими потешными искусствами и жили добровольными подаяниями за свои труды. К числу их принадлежали плясуны, силачи, бойцы, вожаки медведей, музыканты и, наконец, певцы. Еще у древних римлян потешники всякого рода сливались в одно сословие, joculatores или joculares, а у немцев в spielleute (Spiel первоначально означало забаву вообще). Сюда вошли мало-помалу и национальные певцы, которые некогда, до введения христианства, занимали почетное место в обществе, а потом, подвергнувшись гонению церкви, потеряли свое значение (См. подробн. в Филолог. разыск. Я. Грота, изд. 4, стр. 386-387).