Полный церковнославянский словарь прот. Григория Дьяченко

[1] Здесь не излишне решить вопрос: “что такое церковнославянский язык?” Чтобы быть кратким, мы скажем только следующее. Церковнославянский, или старославянский, или древнеболгарский язык – тот язык, на который славянские первоучители, святые Кирилл и Мефодий, перевели с греческого важнейшие книги Священного Писания и церковно-богослужебные, и который, после их кончины, сделался литературным языком болгар, сербов и русских

У балканских славян, именно болгар, он нашел себе широкое употребление в X веке, при царе Симеоне. В это время, в золотой век болгарской письменности, на него было переведено значительное количество произведений как духовной, так отчасти и светской византийской литературы и, сверх того, на нем было написано несколько оригинальных произведений. После эпохи Симеона, около половины XII века, церковнославянский язык, изменившийся под влиянием живых болгарских говоров в звуках, формах, словах, перешел в так называемый среднеболгарский язык. В своем новом виде он долгое время был употребляем для новых переводов с греческого и для оригинальных сочинений, и значение литературного языка болгар было сохраняемо им до XVII столетия.

Русские познакомились с церковнославянским языком очень рано. Уже первые русские христиане пользовались церковнославянскими богослужебными книгами, как показывает, между прочим, папская булла 967 года, упоминающая о славянском богослужении у русских; древнейшие дошедшие до нас письменные памятники русских – переводы договоров с греками киевских князей Олега 912 г. и Игоря 945 г. – написаны на смеси церковнославянского языка с русским, едва ли не священниками-болгарами, жившими в Киеве. После принятия христианства всею Русью при святом Владимире, церковнославянский язык, с более или менее сильною русскою окраскою, сделался русским литературным языком и продолжал быть им в течение многих столетий, почти до половины XVIII века. Сверх того, значительное количество его звуковых, формальных и словарных особенностей вошло в язык русского образованного общества и вместе с тем в современный русский литературный язык.

Таким образом церковнославянский язык был в течение целого ряда столетий общим литературным языком южного и восточного славянства. Он остается до сих пор языком богослужения у всех православных славян (а равным образом у униатов и немногих католиков), и болгары, сербы, русские пользуются в наши дни одними и теми же церковнославянскими богослужебными книгами. (См. подробнее в Фонетике ц.-слав. языка проф. А. Соболевск.).

К этому мы добавим, что языки церковнославянский и наш русский, как отдельные наречия, суть члены одного, общего им славянского языка, который, в свою очередь, вместе с языками индусов, персов, греков, римлян, кельтов, немцев и литовцев, входит, как отдельный член, в общий состав языков индоевропейских. .

[2] Церковнославянское наречие делится обыкновенно на несколько периодов, хотя ученые доселе не согласны в разграничении этих периодов.

Так, академик А. Востоков разделял церковнославянский язык на три периода: древний, средний и новый. “Древний язык, говорить он, заключается в письменных памятниках от IX и за XIII столетие. Он неприметно сливается с языком средним XV и XVI столетия, а за сим уже следует новый славянский или язык печатных церковных книг”. “Такое изменение в славянском языке, говорит известный составитель славянской грамматики П. Перевлесский, продолжалось вплоть до напечатания новоисправленных книг в России. С появлением их, он остается неприкосновенным и неизменным, приняв и усвоив русскую редакцию, которая установлена и утверждена полною теориею в грамматике Мелетия Смотрицкого” (1619 г.) (См. Слав. грамм. Перевлесского, изд. X, стр. 1–2). Академик Ф. Буслаев признает только два периода в истории церковнославянского языка, не определяя точно границы их. “В истории церковнославянского языка, говорит он, надобно отличить два периода: к первому относится язык древнейший, в наибольшей чистоте сохранившийся в древнейших его памятниках; ко второму – язык позднейший, образовавшийся под влиянием русского: это – тот язык, которым мы пользуемся в ныне употребительных церковных книгах.

Чтобы понять грамматические формы нового церковнославянского языка, необходимо знать, что в нем собственно принадлежит древнему, и что внесено из русского” (Истор. грам. русс, яз. Ф. Буслаева, изд. III, 1868 г., стр. 15). Другие же, как например известный педагог Ильминский, вовсе не признают периодов в ц.-слав. языке и считают имеющим научное значение один только древний период церковнославянского языка – язык Остромирова Евангелия и ему подобных памятников древнеславянской письменности. Что же касается церковнославянского языка так называемого нового периода, языка наших современных ц.-богослужебных и библейских славянских книг, то он, по их мнению, есть тот же древнеславянский язык, только значительно испорченный внесением в него русских форм и условных правил склонений и спряжений и орфографии грамматики Мелетия Смотрицкого и современных ему писателей (См. брошюру: “Размышление о сравнительном достоинстве в отношении языка разновременных редакций ц.-славянского периода Псалтири и Евангелий”, СПб. 1886 г.). Не входя в критическую оценку этого взгляда, как не относящуюся к нашему труду, мы должны сказать, что наш долг отметить и объяснить все формы церковнославянского языка на протяжении всей его истории, особенно же те, которые чаще всего встречаются в настоящее время, т. е. формы церковнославянского языка современных церковно-богослужебных и библейских книг. Для терминологии лучше всего, как нам кажется, признавать те периоды, которые установлены Востоковым.