Полный церковнославянский словарь прот. Григория Дьяченко
- Search
- Pages
А | Б | В | Г | Д | Е | Ж | З | Ꙁ | И | І | К | Л | М | Н | О | Ѻ | П | Р | С | Т | У | Ф | Х | Ѿ | Ѡ | Ц | Ч | Ш | Щ | Ѣ | Ю | Ꙗ | Я | Ѥ | Ѫ | Ѩ | Ѭ | Ѯ | Ѱ | Ѳ | Ѵ
Предисл.
| А | Б | В | Г | Д | Є | Ж | З | И | I | К | Л | М | Н | О | П | Р | С | Т | У | Ф | Х | Ц | Ч | Ш | Щ | Ъ | Ы | Ь | Ѣ | Ю | Я | Ѥ | Ѫ | Ѩ | Ѭ | Ѯ | Ѱ | Ѳ | Ѵ | Прибавл. |
Подробнее ▼
Думные и комнатные люди
= дворяне думные и дьяки думные, которые вместе назывались думные люди и просто думные. Люди комнатные и ближние – тоже, что и спальники (Выходы государей, царей и великих князей, стр. 24 по указателю).
Доупниа
= пустота, полость. Шестоднев. Иоанна болгар.
Дупльнъ
- (древ. слав.) = пустой, выдолбленный, дуплистый; польс. dup и dub, dupka, dziub – углубление в дереве, белор. курдупый – кургузый; сравн. с литов. dubùs – пустой, глубокий, dube – яма, dubti – быть пустым, гот. diups – глубокий, daupjan – погружать.
Дꙋ́ти
= дуть; ср. санс. ду (дукоти, дукâте, дувати) – потрясать, идти, двигаться. Тождество этого корня с нашим высказывается ясно в следующих словах: дух (санс. дука) – ветер, воздух; дым (санс. дума) – дым (А. С. Хомяков; сн. Матер. для словаря, изд. Ак. н., т. II, стр. 395).
Духовная грамота
= завещание (Русская правда).
Душа выдать
= выдать лицом (Псков. судн. грам.).
Душа – добрый молодецъ, душа – красна дѣвица
= приветливое выражение, употребляемое старинными русскими певцами. «Мужъ женѣ и жена мужу, говорит издатель русского Песнопения (1809 г., ч. I, стр. 144), - столько же необходимы, как душа тѣлу, как тѣло душѣ»; то и другое заключают в себе все бытие наше – жизнь. Вот отсюда то породились прекраснейшие эти выражения: «душа добрый молодецъ, душа красная дѣвица!» (Опыт русск. простонар. словотол. Макарова, стр. 75).
Дꙋше́вный
- (см. Словарь, стр. 160). Душевное совершая мудрѣ и словомъ почтенный = имея разумную душу и будучи почтен (даром) слова (Кан. Богоявл. Госп. п. 4, тр. 3).
Дщанъ, тчанъ
= чан (древнее произношение дъшчан); Домострой: «во тщанехъ» (140), «тчаны» (125); 2-я Новгородская летоп., «чщаны» (92); срав. современное олонецк. щан (Лекц. по истор. русск. яз. проф. А. И. Соболевского, стр. 103).
Дъждь
- (дъжгь в Еванг. 1270 г. Мф. 7:24) = дождь (слов. dezdz, dez, серб. дажд, чешск. dest, польск. deszez); срав. с др. с. герм. dogg, швед. dugg и dusk – мелкий дождь, dagg – роса, нем. Thau – роса, санскр. dhav, dhavate – бежать, течь.
Дължьбити, длъжници
= должники (Русская Правда).
Дъмити
- (древ. слав.) = 1) наполнять воздухом, надувать; 2) делать гордым, надменным (чешск. dmouti); отсюда надменный (пол. nadac sie, nadymac sie).
Дъно
- (древ. слав.) = дно (из дъбно); донце, днище, бездна, подонки, подонье; малор. у дну – внутри, бол. дъниште – пень, серб. изданак – дубина, польск. dno, чешск. dno, denní; срав. с лит. dugnas, вм. dubnas – дно, bedugnis – бездна, dubus – глубокий. Это слово сближается с санскр. дани – основание, вместилище, от корня да – класть, ставить (См. Матер. для словаря, изд. Ак. н., т. II, стр. 395).
Дъска и дьска
- (древ. слав.) = доска (серб. даска, чешск. и польск. deska; санск. taks – тесать (А. Гильфердинг).
Дъци
- дочь (Новг. лет., 1189 г.).
Дъшти
= дочь; санскр. duhita (им. ед., основа duhitar – дочь), так как славянское ъ обыкновенно соответствует санскритскому и (Фонетика церк. слав. яз. проф. А. И. Соболевского, 1891, стр. 59).
Дъштица
= письменная дощечка, навощенная (деревянная) доска для письма (πινακίδιον) (Мариин. (глаголич.) четвероеванг. XI в. Ягича, стр. 194).
Дъщерьша
= племянница, дочь брата или сестры. Ефр. Сир. XIV в.
Дыба или виска
- (см. Словарь, стр. 161) = употребительнейшая из ужасных пыток, отчасти сходная с римским equuleus (Римские древности, А. Адама, ч. 2. М. 1824 года, 8, стр. 473), на котором пытали рабов. Истязуемому завертывали и связывали назад руки веревкою, за которую подняв к верху на блоке, утвержденном на потолке, вывертывали руки из суставов; а к ногам привязывали тяжелые колодки, на которые ставши палач подпрыгивал и тем самым увеличивал мучение: кости, выходя из суставов своих, хрустели, ломались, иногда кожа лопалась, жилы вытягивались, рвались, и тем причинялось несносное терзание. В таком положении пытаемого били кнутом по обнаженной спине, так что кожа лоскутьями летела, и потом, особенно когда пытали на заказ и жестоко, еще встряхивали на спину зажженным веником. Когда ж снимали с дыбы, то палач вправлял руки в суставы, схватив их и вдруг дернув наперед (См. «Русские в своих пословицах», Снегирева).