па́сха

- (πάσχα) = слово еврейское, измененное греками, и в этом измененном виде перешедшее в наш язык. Еврейское (phesach, фесах) буквально значит – переход, перемена места. В особенном смысле евреи употребляют это слово для означения своего праздника, учрежденного в воспоминание перехода их из рабства в земле египетской в обетованную землю Ханаанскую. Этим же именем они называют и самого агнца, которого, по закону Моисееву, они съедают в этот праздник с пресным хлебом и горькими травами. Итак phesach еврейское значит переход, праздник пасхи и агнец пасхальный. Этот праздник назывался также «праздником опресноков», mazzôth (Исх. 12:15; 34:18. Лев. 23:6. Лк. 22:1 и сл.), потому что в течение семи дней, в которые он продолжался, евреи ели лишь пресный хлеб. С вечера 14-го abîb´a, называемого позднее nisan, исчезало все квасное; при заходе солнца (Вт. 16:6), закалывали пасхального агнца, который был избираем с 10-го месяца; священники проливали его кровь у подножия алтаря, перед которым его закалывали, потом, прикрепив его, не сокрушая ни одной кости, к двум поперечным шестам в форме креста, жарили на огне и, наконец, законно чистые евреи ели, с горькими травами, жертву (Чис. 9:9 – 12. Исх. 12:43 – 46), служившую прообразом Иис. Христа (1 Кор. 5:7. Ин. 19:36). Приготовляли одного агнца на десять лиц; те, которые отказывались вкушать его, были исключаемы из состава народа Божия (Чис. 9:13). По позднейшему ритуалу, отец семейства должен был, изъясняя значение праздника, совершить возлияние четырех чаш вина, в память четырех обещаний, сделанных Богом (Исх. 6:6 – 7). Хлебы без закваски напоминали скорость, с которую Израиль покинул Египет (Исх. 12:17, 39. Вт. 16:31), горькие травы – жестокие страдания во время рабства. Рядом с этим значением Пасхи, как воспоминания об исходе из Египта, она имела другое более важное значение: она была воспоминанием избрания Израиля, как народа Божия, а хлебцы опресночные, символ чистоты нравственной, напоминали Израилю, что он «народ святой», который должен предохранять себя от нравственной порчи. Очистите старую закваску, чтобы быть вамъ новымъ ​тѣстомъ​, такъ какъ вы ​безквасны​ (1 Кор. 5:7). Агнец пасхальный есть прообраз Иисуса Христа, Его крестной жертвы. Господь есть истинный Агнец: Се агнецъ Божiй (Ин. 1:29), ибо Пасха наша Христосъ, закланъ за насъ (1 Кор. 5:7. 1 Пет. 1:19. Апок. 21:22 – 23, 27). По причине этой прообразовательной черты агнец пасхальный должен был быть без пророка и его кости не должны быть сокрушаемы (Ин. 19:36). Агнец пасхальный был истинною жертвою, вместе очистительною и мирною; также и Иисус Христос принес Себя на кресте в жертву за наши грехи, и учредил накануне Своей смерти истинную жертву мира и благодарения – св. Евхаристию (Руководство к чтению и изучению Библии Ф. Вигуру, т. I, стр. 563 – 564). Церковь христианская, видя в пасхе еврейской преобразование своей – христианской пасхи, т. е. перехода отъ смерти къ жизни, и отъ земли къ небеси, приняла от евреев и самое название праздника. Но при сем греки изменили первую букву этого названия: вместо фасха греки назвали праздник Воскресения Христова – Пасхою. Это изменение удовлетворяло и слуху, и смыслу греков. Для слуха греков звуки π и ϑ так сродны между собою, что в некоторых случаях заменяются один другим. Что касается до смысла и значения нового слова Пасха, то греки могли совершенно удовлетвориться в этом отношении, производя слово пасха от своего глагола πάσχω, страдаю. Такое словопроизведение сообразно и с значением самого праздника, ибо Иисус Христос страданием Своим и крестною смертью открыл нам переход от смерти к жизни, и от земли к небу. Нужно заметить, что, как евреи под именем своей пасхи разумели не только праздник, но и Самого Агнца пасхального (Исх. гл. 12), - так и наше церковь Пасхою называет не только праздник Воскресения Христова, но и Самого пострадавшего за нас и воскресшего Иисуса Христа: пасха наша за ​ны​ ​пожренъ​ бысть Христосъ (1 Кор. 5:7). Посему в одной из пасхальных песней церковь взывает: о, Пасха ​велія​ и священнѣйшая – ​Христе​! и пр. (9 песнь).